У меня не было сил отвечать Дейкстеру, и больше мы не говорили. Вскоре мне удалось уснуть.
II. Зверь в Верегее
4. Жители деревни
— Вставай, Бэйр, — рыцарь тихонько потряс меня за плечо, отгоняя сон. — Нам пора идти.
За ночь все тело озябло, пальцы на руках и ногах онемели, в волосы вцепились десятки сухих листочков и веточек. Нос был заложен.
В первые секунды пробуждения мне казалось, что я самый несчастный человек во всех мирах… но потом вспомнились события прошлого дня, и мне стала еще хуже.
Закрываю глаза, мечтая уснуть снова и не просыпаться.
— Чем быстрее ты встанешь, тем скорее мы выберемся из леса, — сказал рыцарь, складывая свой испачканный плащ в сумку. — Давай, поднимайся, иначе мне придется тебя хорошенько пнуть!
Очнувшись от голоса рыцаря, сажусь на плаще. Запрокинув голову наверх, понимаю, что восход только-только начался: свет едва проникал сквозь молодую и редкую листву деревьев.
— У нас на хвосте Адольф и его змеи, — объяснил мне Дейкстр, отвязывая своего коня. — Если мы от них не скроемся… они придумают, как лишить тебя магии, и схватят нас обоих. Теперь ты тоже в списке их кровных врагов, так что в твоих интересах поторопиться.
— И куда мы поедем? — встав со своего плаща, надеваю его. За рубашку тут же затекла роса, скопившаяся на капюшоне… Плащ будто нарочно вылил мне за шиворот эту воду, чтобы сделать это утро еще хуже!
Мой рыжий конь спокойно стоял, привязанный к дереву, но стоило мне подойти и протянуть руку, как он очнулся и попытался меня укусить.
— Что за больная лошадь!?… — ругаюсь, отходя от зверюги подальше.
— Сама выбрала, — ухмыльнулся рыцарь.
— Может, дать ему по морде крапивой? — предлагаю, беря свои чувства в кулак.
— Может, тебя крапивой? Это же лошадь, а не собака!
— Как же вы этих лошадей усмиряете? — смотрю на рыжего черта, который повернулся ко мне задом.
— Любовью и лаской, — проворчал рыцарь, беря своего коня за поводья и уходя дальше в лес. — Мы пойдем через рощу на восток, там должна быть деревня.
— Откуда ты знаешь?…
Рыцарь мне не ответил, скрылся за деревьями и кустами. Спустя какое-то время я все-таки умудряюсь отвязать Черта от дерева и остаться при этом с полным набором пальцев.
Пробираясь сквозь лес, раздвигая ветки, я, наконец, догоняю рыцаря.
— Так с чего ты взял, что там деревня? Ты же первый раз в этой стране.
— В городе, в здании Ордена на стене висело одно старое объявлений, от деревни «Верегея». У них завелся на болотах беспокойный зверь, убивающий скотину и подвыпивших мужиков… Трезвых, что самое интересное, не трогает. Деревня глухая, как столетняя бабка. Проведем там недельку, охотясь за этим зверем, авось и подзаработаем чего. Адольф нас там не найдет.
— В Ордене на доске объявлений, говоришь, нашел? Разве Адольф не может заглянуть в это посольство и догадаться о том, что ты решишь спрятаться в самом глухом месте?
— Во-первых, туда никого без медальона не пускают, а во-вторых… А мой медальон ведь у тебя? — подозрительно посмотрел на меня Дейкстр.
Вытаскиваю из кармана жилетки круглый знак на цепи.
— У меня. Держи.
Рыцарь взял медальон и повесил к себе на шею.
— А как ты меня вчера нашел, кстати? — медальон напомнил о моей вчерашней выдумке. Неужели мне удалось угадать с тем, что по нему можно сообщать информацию, как по телефону?
— Когда я с девицей закончил, то спустился на первый этаж, воды выпить. А там стоял весь бледный продавец из лавки с оружием и рассказывал своему другу у стойки, что Бэйр объявилась в городе. Я поспрашивал у него поподробнее, а потом собрал вещи и отправился за тобой, чтобы прибить… Стоит заметить, тебе очень повезло, что в этом деле оказался Адольф и ты выбрала нужную сторону: уверен, он многое рассказал обо мне, и ты могла напасть на меня вместе с ними. Но ты молодец, спасла нас обоих, да еще и с помощью кинжала, за которой я был готов подпортить тебе лицо… хотя этим ты, избавив себя от наказания, добавила себе кучу проблем. Зачем ты это сделала, кстати? Почему вмешалась? Гильдийцы не тронули бы тебя, скорее взяли бы в воспитанницы с такой-то репутацией.
— А что мне потом было делать, если бы тебя убили? Мне некуда пойти, не к кому обратиться, разве что шататься по борделям с голоду. К тому же, если сначала Адольф мог показаться приятным гильдийцем, то когда он раскрыл свою пасть, мне стало ясно, что я боюсь его не меньше, чем остаться одна… — объясняю. — И все же я сомневаюсь, что в той деревне они нас не найдут.
— Мы идем по лесу, а они в лесах все равно что рыбы в небе. Ланки орудуют в городах, ориентируются по номерам на стенах и прописанных на табличках названиям улиц, на природных же участках почти все ланки как котята: слабое зрение мешает им видеть дальше четырех метров, они не могут определить времени по солнцу, не умеют вычислить стороны света и здесь от них легко спрятаться. Даже если они пойдут за нами в Верегею, есть большая вероятность, что они погибнут, заблудившись среди деревьев. К тому же, я сорвал объявление с доски, и его там больше нет.
— Ясно…ну тогда действительно может и не найдут, — вздыхаю. — Как это странно, говорить так о наемных убийцах с утра пораньше… как о погоде.
— Поменьше думай о том, как это странно, и побольше о том, как от них скрыться, и тогда все будет в порядке, — посоветовал Дейкстр.
По лесу мы шли очень долго. К тому моменту, когда деревья начали немного редеть, солнце уже начинало клониться к закату. С каждым часом Черт — так мне пришлось назвать коня, потому что иначе, как на ругательства, он не реагировал, — вел себя все хуже, а мой голодный желудок начинал урчать так, что птицы с соседних деревьев разлетались с испуганным криком, принимая эти звуки за рычание какого-нибудь зверя.
Настроение у меня не улучшилось, но из утренней меланхолии превратилось в раздражение уставшего, голодного и потому обозленного на жизнь человека. Зато Дейкстр шагал бодренько, на его лице не было ни единого признака недовольства, а в движениях не замечалось и намека на усталость.
— Лес редеет, а там, смотри-ка, свежий пень, оставшийся после работы дровосека. Скоро придем в деревню, — это было первое, что он сказал за время пути.
В деревню мы пришли действительно скоро, часа через два, когда уже начало темнеть.
Из леса мы попали прямо на дорогу, плохо разъезженную и почти заросшую травой. По одну сторону от нее был лес, по другую — поле, засеянное какими-то местными злаковыми. Поле было совсем маленьким, стоя на дороге, можно было увидеть деревья, которые окружали его с другой стороны.
Вскоре после того, как мы вышли из леса, нам показалось еще и пастбище с коровами, а затем и с лошадьми.
— Дейкстр, ты уверен, что деревня глухая? Не слишком ли много у нее скота? — уточняю.
— Много? Его мало. Деревня на тридцать семей, как минимум, в каждой человек по восемь-десять… Считай, сколько им нужно мяса в год и считай коров, ведьма. — проворчал рыцарь. — Считать-то ты ведь умеешь? — усмехнулся.
За пастбищами показался холм, с которого на нас выглядывали первые избы, потемневшие от времени.
Забор вокруг селения представлял собой жалкое зрелище. Серые доски, кое-как сколоченные в одну полуразвалившуюся конструкцию. Подойдя к этой Великой Китайской стене, мы даже не поняли, где там брешь, а где на самом деле вход… В итоге вошли, куда вошли — прямо в небольшой огород.
На встречу нам тут же выбежала огромная собака и залаяла, не пуская чужаков.
— Фу! — зло кричу псу, отходя от него подальше и удерживая испугавшегося Черта.
— Хозяева, собаку заберите! — рявкнул Дейкстр, тоже отводя своего забеспокоившегося коня от сторожевого пса. — Иначе не будет у вас больше собаки… — это уже тише.
Вдруг из-за угла дома на нас выбежал дед с закатанными до колен штанами, босиком, в грязной не заправленной рубашке, в ушанке, с седой бородой, вилами и выражением лица «ГОРИМ!!!».