На кухне стоял настоящий тарарам, все готовились к застолью. Мать и все женщины, орудовали на кухне, кстати не только в доме, а ещё была задействована летняя кухня. Вот все и носились по дому как заведенные, одновременно готовя и разговаривая успевая при этом давать друг другу советы и делиться последними новостями. Мужики и иже с ними, степенно сидели в сенях и вели разговоры, незаметно от женской части разминаясь пивком под импортные сигареты «Marlboro». Хотя некоторые и выполняли определённые задачи, выданные женским отрядом, например обезглавить пяток куриц, потому что кроликов уже давно разделали, вон шкурки лежат в тазике.
Темы разговоров, что у мужчин, что у женщин были разные, но были и общие. Это конечно смелые выступления Фурцевой в газетах и на телевидении. Ну и конечно серия ограблений банковских золотохранилищ.
Слушая разговоры я незаметно уснул, а проснувшись с удовольствием откушал парного молочка, которым меня обеспечил Нафаня. Во время, застолье началось и уже прошли первые тосты, батя сидел во главе стола с матерью и принимал поздравления. Народу собралось много, а ожидалось ещё больше, хоть и воскресенье, работу никто не отменял, коровам, свиньям и поездам не объяснишь, что сегодня человеку исполнилось ровно на один год больше, чем было вчера.
Вот все курящие потянулись в сени на перекур, ага скоро и песни пойдут, а там и танцы скоро. Вот тут и пригодится мой подарок, джин в полной боевой готовности, по моему сигналу он подчинит, на короткое время тетю Раю, что-бы незаметно передать отцу гитару с дарственной надписью. Гитара испанка, ручной работы «Manuel Contreras 10th Anniversary Spruce». Камю три недели обрабатывала мастера, чтобы успеть во время. Эти гитары делают под определённого человека и просто в продаже их не найти. Срок изготовления, до полугода в зависимости от модели и наличия материалов. Специально был создан доппель отца, чтоб снять необходимые мерки, а так же когда стало понятно, что сроки проходят, Ками чего-то там наколдовала и напоила мастера своими элексирами, поэтому и успели. Надеюсь, батя не подведёт меня и сегодня мы услышим наконец, песни и игру в его исполнении.
Ага, принесли горячее, значит момент наступает, сейчас ещё по рюмочке хлопнут и начнут петь, сначала женщины, пока мужики перекуривают, а уж потом и все вместе. Я же говорил, даю сигнал джину и гитару передают отцу, попутно снова поздравляя и желая всего, всего и побольше. В процессе передачи подарка, все забывают спросить кто даритель, а что джин не дремлет, зато со всех сторон посыпались заказы на любимые песни, но это отец сам разберёмся, что и как исполнить.
Достав из чехла гитару, батя прошёлся перебором по струнам, что-то там поправил колками и запел. Охренеть! Я слышал как он поёт, но вместе с мелодией, это что-то. Песня непростая, с разными переходами и прибамбасами, чилийская народная песня «Соловей».
Весь стол молчал, мама сияющими глазами смотрела на отца, я заслушался, ведь буквально в следующем году, отец потеряет на работе два пальца на левой руке, поэтому я и не слышал как он играет на гитаре в полной мере, так что-то играл иногда. Он сам говорил, что для игры в полную силу, как его учили, нужна здоровая кисть руки, а не этот огрызок и показывал кулак, где не хватало двух пальцев. В этой жизни я всё сделаю, но батя будет играть. Надо станок сломаю, на котором он работает, а лучше Кузю попрошу и он уговорит отца перевестись на другую работу.
Весь вечер батя не выпускал гитару из рук, песни шли одна за другой. Остановился, только тогда когда пальцы порезал в кровь. Но и тогда, гости разгорячённые алкоголем не давали бате остановиться. Мать была на седьмом небе от счастья, муж первый раз на празднике был во вменяемом состоянии. Не круглая дата, но запомнится надолго.
Гости расходились по домам, завтра на работу. Кто-то ложился спать, благо места всем хватало. Это вам не квартира, где пятьдесят человек не поместятся, на чердаке места много, а сена в этом году собрано с запасом, так что ложись и спи спокойно. Кому не нравится, можно пойти к соседям, там положат и если надо разбудят.
Мы же всей нашей компанией отправились на остров, где надо было выспаться и приготовиться к диверсии на пиндосовской базе. Да и посмотреть, что там хорошего приобрели наши красавицы, а то всё посылаем их шопиться, а толку пока не видно.
Остров есть остров, спокойно и красиво, тепло и безопасно. Девчонки опять готовят праздник, костёр уже прогорел и на углях крутились, при помощи допелей, шампуры с шашлыком и люлями. Решётки гриль дымились, выложенные стейками из какой то крупной рыбы. Отдельно стояли тазики с порубленными овощами и зеленью, а на столе лежали стопки свежеиспечённых лепёшек, девчата их пекли со скоростью пулемёта, а фигли там делать, мука, соль и вода перемешать, дать постоять, а потом лепи и жарь, на любом плоском камне. Только, не забудь камень помыть в морской воде, да следи, чтобы угли не погасли.
Ками отчитывалась о развлекательной прогулке. Микимото не пострадал, наоборот, девушки увидев украшения из жемчуга, решили, что они в чертогах богов. Тут же из сумочек стали появляться слитки золота, которое было предложено в качестве оплаты за жемчужную бижутерию. Скуплено было всё, от слова «совсем». Ками демонстрировала великолепные гарнитуры из жемчужин различных расцветок. Я даже с одной стороны пожалел, что отдал ей сумочку с огромным внутренним объёмом, но потом, надавав по морде самому себе и порадовался за девочек.
Пока праздник готовился, мы с моей командой решали вопрос, какую базу будем актировать. На выбор были «Рамштайн» и «Бюхель», вторая предпочтительнее, так как авиабаза, а где лётчики там бардак постоянный. Поэтому и взрыв легче списать на разгильдяйство, а не на диверсию.
Решили посмотреть на месте, но перед этим основательно подкрепились. Коктейль из трёх видов молока, привёл меня в хорошее расположение духа, поэтому я позорно проспал начало и основную часть праздника. Не снилось ничего. Но проснувшись я увидел сияющую физиономию джина и понял, есть новости.
— Хозяин, пока ты отдыхал, мы с Нафаней посетили обе базы, можно взрывать обе. Это нацисты, а ты их ненавидишь, все базы обклеены плакатами, на эту тему.
— В смысле?
— Там столовая, куда вход рядовым и чёрным запрещён, пивбар с такой-же надписью. Они расисты и нацисты, поэтому взрывать надо две базы однозначно.
— Ни хрена себе, что правда? Еврогеи совсем охренели, мало того что Мамоне служат, так ещё и уроки второй мировой забыли. Джони, тащи боеголовку, ща я им устрою негрокастинг и проверку анала, на принадлежность к арийской нации.
— Может две?
— Две будет подозрительно, а вот одна в самый раз, кстати, где там больше этих табличек?
— В «Рамштайне».
— Значит рвём «Бюхель», там негров меньше.
Рейдгруппа в составе меня, джина и Нафани. Собирались недолго, никого не отрывая от праздника, мы просто шагнули на место. Хрена тут размышлять, делать надо, пока настрой боевой. Джони провел нас, сразу, на склад хранения. Хорошо иметь джина в помощниках, не надо бродить и искать, попросил и всё само нашлось.
Взорвали мы эту базу, были конечно трудности, но справились, даже приобрели новый вид ядерного заряда, бомбовый, пригодится, а пока пусть у меня в сумке полежит. Даже понаблюдали издалека, нормально так звездануло, больше не буду этой фигнёй заниматься. Ну её эту ядрёную бомбу, я лучше магией зафигачу, ладно посмотрим, что в мире скажут. А пока вперёд на остров, к нашим девчонкам и праздничному столу.
ЭПИЛОГ
Сегодня двадцать второе апреля. Сто лет со дня рождения Вовы Ленина, но, я не отмечаю его. Мне некогда. После диверсии в Германии, мы отправились на остров, где нас встретили радостные известия, доппели передали, что нарисовались монголы и ждкт на переговоры. В процессе конструктивных переговоров племя, согласилось провести обряд «сына неба», насколько я понял эта штука разгонит мой метаболизм до небывалых высот. И никакой химии, всё натуральное. Единственное условие, находиться постоянно возле долбаного столба или стеллы, хрен его знает как правильно. Как только я покину это место, обряд прекратится и моё усиление закончится. Монголы ушли, в качестве оплаты взяли пять слитков золота, фик с ними, не жалко, тем более, что буквально через неделю я пошёл. Не просто пошёл, а взял и побежал. Проснулся утром и почувствовал, что могу. Не дожидаясь завтрака и не делая никаких разминок, встал и пошёл в степь, голый как Адам и довольный как Змей Искуситель. Дошёл до границы, которую показали шаманы племени, сорвал какую-то травинку и вернулся назад. Весь табор, что сопровождал меня был в шоке. А я, сев на мой многострадальный плед, заорал: