Добравшись до своей квартиры, которую придется освободить, я обнял своих самых дорогих мне людей — маму и Юлю, которые уже устали меня ждать. Я набрал всех своих друзей и пригласил на новоселье. Семен пообещал приехать и захватить Головню. Петров по соседски зашел уже через пять минут вместе со своей женой. После обеда я наметил экскурсию в свой новый дом, что бы прикинуть какой ремонт требуется сделать. Сталин проводил в этих роскошных интерьерах встречи с писателями, в результате которых родился термин «социалистический реализм». Здесь же когда то «отец народов» с «буревестником революции» келейно решали, разрешать ли Шолохову печатать третий том «Тихого Дона» и «Поднятую целину».
На охоте, на которой мне удалось уложить отличного секача, Брежнев за столом довольный убитыми им самим парой кабанов, заявил — Ты уже член ЦК, а в понедельник Юра, на Политбюро примем тебя в кандидаты членов Политбюро. Черненко, который только вышел из бани, кивнул — А как ты хотел! Первые секретари обоих столиц обязательно в силу своих важных должностей входят в состав руководства нашей Партии. Я слышал ты завтра на автомобильном заводе имени Лихачева встречу с руководством и инженерным составом назначил. Расскажи-ка нам, Юра, о чем решил с ЗИЛовцами беседовать?
— Хочу подстегнуть инженерный состав Специального конструкторского бюро, слишком они расслабились. Вместо того, чтобы мозгами шевелить, они по-моему ерундой на государственные деньги занимаются. Сейчас, когда Партия взяла курс на перестройку экономики, этот автогигант херней занимается. Я им хочу поставить задачу создать совершенно новый кузов автомобиля, двигатель с ресурсом работы под миллион километров пробега и автоматическую коробку передач. Причем я объявлю о конкурсе на каждую разработку, первые места будут отмечены премиями в полмиллиона рублей.
Брежнев удовлетворенно хлопнул меня по плечу — Молодец, Юра! Вижу, что не ошибся в тебе, нам хорошие машины нужны! Ну, что — в парилочку?
Я направился в раздевалку, ликуя душой — До полноправного членства в Политбюро остались пара-тройка лет. Мы все-таки смогли перевести стрелку истории на другие рельсы! Все, спецназ ГРУ свое дело сделал — СССР быть!
Михаил Леккор
Вот это жизнь! (Шаг в 300 лет в прошлое — 1)
Глава 1
Сегодня мы, в теплый летний день сего года, когда душа желает развернуться, как гармонь, а потом свернуться, да так, чтобы все три ряда зазвенели, зазвучали и запели. Трехрядкам же!
Мы — старые, но пока еще крепкие перечницы, у которых хотя уже прилично и привычно сыпется песок при ходьбе и даже при обычном неподвижном стоянии, прилюдно так решили, не смотря ни на что, взять и отпраздновать, хе-хе, взятие французской крепостцы Бастилии. Отпьянствовать, как говорится, в дупель. Так, что даже бревна дачного дома вздрогнули бы от зависти и захрустели сладострастно.
А наша дружная старинная компания из семи человек, помнившая о себе еще с беззаботного молочного детства, когда окружающий мир еще ни чем нас не снабжал, а только обеспечивал недурной такой обстановкой, вспомнили б прошлое и вздрогнули. Правда, тогда нас было гораздо больше, но, увы, безжалостная жизнь жестко все поставила и обозначила.
С той поры ведь прошло много лет, уже другое тысячелетие от Р.Х., как от веселой нелепицы. Кому-то крупно повезло, и он спокойно улегся на местное кладбище, кто-то смешно не угадал, получив от судьбы тепленькое местечко в министерстве или в крупном банке, и ушел от вас, кривя губы. Будто мы плакали!
Но вот эти дружные семеро устояли, закалялись и были готовы идти за друзей до последнего — хоть до конечной пули, хоть до оставшейся рюмки дешевого, но крепкого пойла.
Шли по известному Зубовскому бульвару от метро до серийного автобуса после окончания очередной рабочей недели и громко весело разговаривали, не обращая на окружающих, как будто мы еще искрометная зеленая молодежь и нам по семнадцать — двадцать лет, а не по под старых сорок с хвостиком. Очень такой большой и громоздкий хронологический хвост из многочисленных годов.
И пусть особого повода для пьяного веселья не было, как сильно не вспоминали, — еще как найдем! Целую неделю парни (или уже седовласые мужики, если учитывать наплывающий возраст) жарко вкалывали в поте трудового лица, чтобы и собственная семья не голодала и самим не чувствовать скуления желудка в наше непростое время. И ничто не затрагивало нервы — ни мимолетный каприз посетителей, ни громогласного ворчания высокого начальства, ни даже очередное извержение вулкана Кракатау, если таковой еще имеется где-то на беспокойной планете.
Но вот пришла суббота, и все решили — пора вздрогнуть! Понимаете, мужики, не питие ради веселия, а просто так! У одного из нас как раз по этому случаю возникла канистра технического спирта. Глупая, пусть и красивая начальница купила, чтобы протирать детали электроники. Дескать, тут вам не там и не тут, а матбазу надо сохранять, авось будет действовать не целый год, а многочисленные двенадцать месяцев.
Глупость какая. Вот и протрем решительно, только не электронные силиконовые потроха, а биологические человеческие. И повод «вдруг» нашелся. Витька — штатный шутник и балагур нашей кампании, — почесав голову (как он сам говорил — помассировав тыковку) и посмотрев карманный календарь, громко объявил о приближении общечеловеческого праздника — день независимости США от кого-то там, может быть, от зеленых человечков из альфа Центавра, не знаю. Или подходит вообще национальный студенческий праздник на каждые судные сутки — великий день взятия маленькой Бастилии. Прозит по умолчанию!
Некоторые, конечно, могут сказать, что мы не американцы, не французы и их праздники — это не наш светлый повод нажираться всякой спиртовой дребеденью. Некоторые, но не мы. Данные персоналии искомой кампании так не считали еще с далекого теперь бестолкового студенчества. Считают же высокие дяди в ООН общечеловеческим достоянием любой национальный памятник — хоть географический, хоть человеческих рук или даже от лап полумифических астронавтов — инопланетян. И ничего, выделенные еще гордятся — в грудь стучат, задницы почесывают, пучатся и громогласно фыркают.
Витька вообще искренне считал, налив первую пайку, что нет национальных праздников, есть острый дефицит спиртных напитков. А поскольку у них этого дефицита сегодня не существует, мы уже не студенты с их повседневным дефицитом денежных знаков, то в чем проблема, пить это невозможно, в глотку совсем не лезет? Это вы что за скучную неправдоподобную сказку придумали — российские мужики не могут теперь пить, с ума то ли сошли, блаженные от министерства?
Саша Семенов хмыкнул, посмотрел на наличествующую посуду на столе на правах полномочного хозяина (сегодня гуляли на даче Саши). Решил сменить тему, полюбопытствовал у Витьки:
— Сам делал оные емкости, холоп без рук, без ног?
— Ага, — не стал кочевряжиться Витька от наименования холопа, — цинкового железа немного оставалось, вот я и наштамповал, как обмочился без всякого угрызения своей души. Всяко ведь на пользу неблагодарного человечества. Не все же на могильную оградку пускать, выделяя крокодилову слезу.
Витька, между прочим, работал в будние дни для прожора и от нечего делать в небольшой мастерской бытовых металлоизделий. В ней на выбор готовили жестяные цветы на могилы, различные украшения на дачные участки, металлические таблички на двери квартир и просто объявления типа «осторожно, злая собака», или «по газонам не ходить, убьет электрическим током».
Короче, любую глупость за ваши деньги. Что закажут, то и сделают в рамках существующей квалификации и наличия искомого оборудования. А на остатках существующего сырья он штамповал уже себе самому различную посуду (от рюмок до стаканов), которую, как правило, щедро раздавал на их таковых вот попойках в алкогольной щедрости.
На этот раз Витька приготовил то ли превеликие рюмки — переростки, то ли небольшие, но емкие стаканы. Он не занимал себя классификацией их объема и названия. Наливай да пей, какие ваши годы. Проблема вообще не в посуде, а в наличии спиртного.