Когда Арланд вернулся к костру, где все сидели, Кудеяр осторожно спросил, в чем же заключается эта радостная новость, которой ведьма почему-то поделилась только с ним.

– Она… – еще улыбающийся Арланд запнулся.

– Только не говори, что она того!… – Люциус, ухмыляясь, обрисовал на себе руками большой живот.

Арланд промолчал. Хорошо его зная, я понял, что он просто не может решиться: врать ему и говорить «да» или придумать ложь побезобиднее.

Я слышал, что Бэйр шепнула ему, что второй раз видела кенгуру. До этого она мне как-то рассказывала, что кенгуру, это такие странные животные в ее мире, которое носят детенышей в сумках. Видимо, все эти восторги означали, что ведьме удалось второй раз прорезать ключом окно в свой мир… что теперь они могут попасть на Землю, когда захотят. Хоть сейчас.

Я не знал, радоваться мне за них или расстраиваться, что вскоре потеряю обоих.

– Так неужели она правда?… – Кудеяр с огромными от ужаса глазами смотрел на Арланда, ожидая ответа. Такие же лица были у всех, как это ни странно.

– Нет, – инквизитор поспешил всех успокоить. – Просто она начала чувствовать своей левой рукой и теперь даже может двигать ей больше обычного.

Общий вздох облегчения эхом разнесся по лабиринтам.

– Беременность сильно бы осложнила наше общее положение… – сказал Кудеяр, как бы извиняясь за свою реакцию.

– Мы и сами понимаем, что не время, – ответил Арланд, закрывая тему.

После этого случая я каждый раз внутренне прощался с Бэйр, когда они с Арландом уходили куда-то вместе. Не то чтобы я думал, что они уйдут насовсем, даже не простившись со мной, но все же я не мог не бояться, что они не вернутся.

Люциус, тоже понявший, в чем дело, не спускал с них глаз. И, каждый раз, когда они уходили, закрывал глаза и начинал вслушиваться в вибрации пространства. Один раз он, таким образом медитируя, вскочил и бросился за ними, но, не добежав до края света маяка, безумно расхохотался и вернулся на место. Остальным объяснил, что ему показалось, будто кто-то хочет напасть на него сзади. Вскоре после его выходки парочка вернулась обратно в лагерь, оба довольно улыбались.

Когда мы были на последнем маяке третьего яруса, я решил заночевать вне света, чтобы Маргул могла поговорить со мной. И я не прогадал, ведьма действительно пришла, впервые за все время.

– Я надеюсь, ты уже договорился с остальными? – спросила она первым делом.

– Нет пока, но у меня есть к тебе важная просьба, – я рассказал ей о Люциусе.

– Черт возьми… Сам Люциус здесь!? – воскликнула она так громко, что мне пришлось зажать ей рот рукой, чтобы никто не услышал. – Райнар очень часто говорил о нем! – когда я убрал руку, она продолжила, горячо шепча: – Говорил с презрением, но я чувствовала, что он боится… О, как он боится его! Это похоже на настоящую паранойю. Как бы мне хотелось хотя бы посмотреть на того, кто внушает такой страх моему мучителю!…

– Люциус болен, и ему нельзя знать о том, что Райнар здесь и творит беспорядки. Иначе мы все можем погибнуть, ты понимаешь это? Нужно запереть чародея в какой-нибудь пещере…

– Запереть мета-мага!? Это невозможно! Его нельзя нигде запереть, ему подвластны все материи, камень для него все равно что кисель!… – возбужденно продолжила она.

– Люциус не всемогущ, просто сделай стену из камня потолще, и он никуда не выберется.

– Хорошо, я сделаю, как ты говоришь, но только ты сам заманишь его в пещеру, которую я укажу, – согласилась Маргул.

– Отлично. А теперь покажи, где мы можем найти дракона и Райнара, – я протянул ей раскрытую карту.

– Ты что, правда думаешь, что я вижу, что ты мне показываешь? Я чувствую вибрации земли и только так понимаю, где ты находишься или где лежит камень, о который я могу споткнуться. Я слепа, как крыса, когда нет света.

– Тогда скажи, где они.

– На четвертом ярусе нет маяков, как здесь: Райнар велел мне их уничтожить, чтобы они не мешали ящерицам. Какие же ориентиры тебе придумать?… – Маргул надолго замолчала, размышляя. – Четвертый ярус самый запутанный, я многое в нем изменила, чтобы сделать ящерам удобную клетку. Карта и твои способности не помогут. Спать вам можно будет, только выставляя дежурных… Вот что: каждый раз просись быть первым в дежурстве, я буду приходить и рассказывать тебе, как идти дальше. Райнар сейчас находится в той же пещере, что и драконица, он работает над составом новых порошков. Чтобы добраться до места, где Райнар держит дракона, мне нужно спать один раз… Для вас это должно быть три или четыре остановки на ночлег.

– Значит три-четыре перехода…

– Это не так много, по сравнению с путем, который вы проделали, но на этот раз будет гораздо труднее, – предупредила Маргул. Ее голос был тих, как эхо, но полон возбуждения. – Будьте готовы к тому, что не застанете Райнара врасплох: я обязана сказать ему, что вы идете, успешно отбиваясь от ящериц. Он, конечно, ускорит работу над своим новым зельем и наверняка накормит им животных, чтобы те повиновались, когда вы окажетесь в главной пещере. До Райнара будет тяжело добраться, когда он натравит на вас ящериц. Главное – убейте дракона. Именно через него мы приказываем остальным. Стоит потерять с ним контроль, как ящерицы перестанут нападать: их достаточно будет напугать шумным заклинанием, и они разбегутся.

– Дракона мы убить не можем, он нужен нашему предводителю, – ответил я, задумавшись нал ее словами. – Есть еще какой-нибудь способ освободить ящеров от контроля?

– Убить Райнара, но это будет гораздо сложнее… скорее всего, вам придется перебить всех ящериц, прежде чем вы доберетесь до мага.

– Я думаю, мы сможем что-нибудь придумать, – решил я в итоге. Самому мне рассуждать об этом бесполезно: я не воин, чтобы продумывать тактику. – Завтра я расскажу им, чтобы они были готовы… А ты будь готова сражаться с нами!

– Я готова, с тех пор, как… – голос Маргул прозвучал так, как будто она хотела сказать еще что-то, но не решилась. Я почувствовал, как она взяла меня за руку.

Я отшатнулся в сторону, чтобы избежать неловкости.

– У меня уже есть дама сердца, – предупредил я, поспешно высвобождая руку. Видят боги, я не хотел, чтобы все так получилось… как же это глупо. – Прости!

– Что ж… ты красив и умен, было бы странно, если бы ты оказался свободен, – ее голос дрожал от стыда. – Встретимся, когда ты будешь дежурить.

Засыпая, я против своей воли думал об этой ее странной выходке с поцелуем. И с чего она взяла, что она мне нравится? Я всего лишь заключил с ней взаимовыгодную сделку… Я ведь не подавал ей никаких знаков!

Но, несмотря на голос разума, я все равно чувствовал себя сильно виноватым перед Маргул. Райнар обращался с ней, как с рабой, упивался ее покорностью и беззащитностью перед ним… можно представить, каково ей жилось эти годы, никого не видя, кроме этого жестокого и подлого мужчины. И тут появился я, который отнесся к ней почти с добротой и, как ей могло показаться, с пониманием… Раньше я просто не задумывался об этом, но на самом деле совсем не удивительно, что ей захотелось стать моей женщиной.

Может, если бы меня не ждала Раф на Охмараге, я согласился бы. Живя, как и я, под землей, Маргул могла понять меня лучше всех остальных.

Утром я рассказал, будто ходил на разведку и нашел на четвертом ярусе много агрессивных ящериц и при этом не обнаружил ни одного маяка. Такие новости подействовали на команду отрезвляюще: все успели расслабиться после последнего нападения.

– Мы их всех порвем, – уверенно сказал Люциус, как всегда, сияя сумасшедшей улыбкой. – Что нам какие-то ящерицы?

– Как бы тебя кто не порвал: тогда всем нам будет не до шуток, – огрызнулся Адольф.

– Зато если они съедят тебя, то мы можем преспокойненько уйти и сказать Рэмолу, что вылечили ящерок целебным мясцом! – чародей зашелся сатаническим смехом.

– Мы идем туда не только ради этого, – напомнил нам Эмбер. – Нужно найти Исавеллу. Леопольд, ты не замечал следов дракона?